Как я встретил конец света
Литературная зарисовка на тему грядущего апокалипсиса
Статья участвует в конкурсе «Конец света» от Сергея Шелвина с призовым фондом в 30 000 рублей
Последние дни мною владел ужас…
Я ужасно боялся, челюсть периодически лязгала, по телу пробегали злые холодные мурашки и ощущалась нехорошая тяжесть внизу живота.
Всему виной был конец света, будь он неладен!
Хотя, казалось бы, чего и бояться? Конец должен был наступить только через три недели, а я подготовился! Подготовился, да ещё как.
Короче говоря, я определённо должен был спастись, потому как принял меры, но вот с последующей репродукцией и размножением предвиделись определённые проблемы. Девушка, которая по идее должна была бы спастись со мной, и впоследствии стать новой Евой (а я, соответственно, Адамом) как-то не находилась. Да я, конечно, не Джонни Депп и не Арнольд Шварценеггер, но я, безусловно, умный. Девушкам же очевидно этого не надо.
Конечно, если отнестись к себе критично, оно и понятно – в их глазах я среднестатистическое Очкарито, озабоченное спасением мира. Через спасение собственное. Наверное, это скучно! Или страшно. Короче, девушки от меня шарахались как чёрт от крёстного знамения, тем более, когда видели, как им предстоит спасаться (удавалось мне все-таки иногда заманить хоть одну в своё убежище). Часто они сбегали от меня с криками «мамочка», и даже, возможно, думали, что я новый маньяк.
Убежище представляло собой подземный бетонный склеп, без изысков, заставленный множеством банок консервов, с изящным свинцовым гробом на две персоны посредине. Кроме того, в последнее плавание я брал с собой книги, так как цивилизация исчезнет, знания понадобятся!
Особый интерес представляло спасательное оборудование и снаряжение, кислородные баллоны, например. Остальное пространство было заставлено кактусами и подращенными грибами, и те и другие, как известно, очень хорошо поглощают радиацию. К тому же, из первых можно было получать бодрящий напиток - Текилу, а из вторых - лекарственные препараты, в том числе и для анестезии.
Мы с моей предполагаемой Евой должны были встретить Конец света одетыми в нарядные костюмы химзащиты ОЗК, маски аквалангов (так как убежище могло затопить) и особые железные пояса, по типу средневековых поясов верности. Любой ценой нужно было сохранить гениталии, иначе, как размножаться?!
В углу стоял большой холодильник-морозильник для медикаментов, а в морозильную камеру я поместил самое ценное – образец своей семенной жидкости в майонезной баночке, вкупе с учебником по акушерству и гинекологии, на тот случай, если я всё-таки погибну. На баночку я приклеил кусок матерчатого пластыря, на котором нарисовал весело улыбающегося головастика-сперматозоида в очках, чтобы было понятно, что это я, и чтобы (в случае моей гибели) подбодрить мою Еву.
Как видите, я предусмотрел многое. Наверное, почти всё.
Все деньги я ухнул в это убежище и в снаряжение, потому, даже компа у меня не было, и большинство (остававшегося мне до конца света) времени я проводил в общественной горьковской библиотеке Рязани, проверяя и перепроверяя сведения о грядущем апокалипсисе. Там же я надеялся, в конце концов, обнаружить и претендентку на совместное спасение, так как в контингенте ночных клубов, и даже в девочках по вызову я разочаровался, как, собственно, и они во мне.
И я оказался прав!
Однажды, точнее вчера, я увидел там ЕЁ.
Да, она была, как и я, невзрачна, но, несомненно, умна. Сквозь толстые стёкла очков она читала заметки про дрезденский кодекс Майя и конец света, то есть то же, что и я.
Я скромно подошёл и представился.
– Кнорозов Михаил!
Она встрепенулась, глаза блеснули из-под толстых линз очков.
– Так это Ваш прадедушка расшифровал это? – её розовый пальчик с обгрызенным ноготком уткнулся в репродукции листов Дрезденского кодекса.
Я притворно стыдливо потупился и утвердительно кивнул головой. Я был горд, что именно мой дедушка предупредил человечество, что скоро ему наступит пи… в смысле, конец.
Как я и предполагал, в итоге Маша (так звали мою Еву) согласилась спасаться со мной вместе. Её даже не испугала необходимость одеть на себя описанное мной снаряжение, так как ничего красивей школьной формы она в жизни не видела.
И вот уже с раннего утра двадцать первого декабря мы сидим в бункере, накрывшись свинцовой крышкой спасательного гроба, под тускло мерцающей аккумуляторной лампочкой, и смотрим в зелёные лица друг друга (для страстного слияния и размножения ещё будет время после чудесного спасения). Пока же мы изучаем последние полученные сведения о Конце. Спасательные железные пояса (по крайней мере, мой) неприятно жмёт гениталии.
– А это что за пыльный старый чемодан? - вдруг спрашивает моя Ева приглушенным водолазной маской голосом.
– А, это? - с деланным равнодушием тяну я. - это наследство деда, он там сделал копии с каких-то рукописей Майя, только я их читать не умею.
Она делает ужасное лицо, которое, кажется, зеленеет ещё больше.
– И ты до сих пор молчал? - восклицает она. – Я умею читать по-ихнему, я же боготворила работы твоего деда!
Чувствовалось, что она бы подпрыгивала от возбуждения и нетерпения, но свинцовая крышка гроба била бы ей при этом по макушке.
Лязгнули замки, я откинул пыльную фибровую крышку и высыпал бумаги. Ева с нетерпением выхватила из их массы то, что ей было нужно. Старые, истёртые, но красочные листы, исписанные загадочными письменами с двух сторон, склеенные вместе.
Нетерпеливо она развернула их и глазами забегала по строкам. Водя дрожащим пальчиком по страничке кодекса, она вдруг затряслась, вскинула на меня взгляд и завопила. Правда, приглушенный «скафандром», вопль её показался мне шёпотом, тогда как смысл произвёл на меня неизгладимое впечатление. Впрочем, въехал я не сразу.
– Вот, вот, вот, его не будет! - повторяла Ева.
– Чего не будет? - рассеянно спросил я.
– Конца света не будет! Это недостающее продолжение Дрезденского кодекса, твой дед, наверное, упёр его из музея во время оккупации. Тут написано, что двадцать второго декабря люди проснутся и станут жить в другом мире! Понимаешь ты, мы будем жить, и нам вовсе не нужно сидеть здесь и ждать конца света.
Она смотрела на меня испуганно, так как до меня с трудом доходил смысл её слов.
– Пошли!
Она решительно взяла меня за руку, нажала кнопку открывания крышки, и мы выбрались из гроба. По дороге наверх, с сожалением окидывая взглядом не пригодившиеся припасы, я захватил пару бутылок самодельной текилы.
Оказавшись наверху в моей хибарке, мы скинули защитные костюмы и прямо из бутыли сделали по нескольку жадных глотков текилы.
Мы посмотрели друг на друга. Она была прекрасна, моя Ева. Наши губы невольно потянулись друг к другу и слились в страстном поцелуе.
Наши тела начали переплетаться, и мы бы приникли друг к другу в экстазе… вдруг бум! Раздался глухой металлический лязг. Наши защитные пояса, которые впопыхах мы забыли снять, со скрежетом стукнулись, столкнувшись вместе. Ключи мы, конечно, забыли в убежище, и бежать за ними было уже бесполезно, проклятый таймер (предусмотрительно установленный мною) наверняка заблокировал двери на полгода ради спасения.
Нам оставалось только напиться, что мы и сделали, празднуя отмену конца света.
Утром двадцать второго декабря мы очнулись со страшной головной болью. Но мы были живы, а весь мир кругом цел. Не уцелела только самодельная текила, жестоко уничтоженная нами.
Я смотрел на неё, она смотрела на меня, мы глупо улыбались, и мы были счастливы.
Между тем, к земле продолжал приближаться гигантский астероид Апофиз, на Камчатке грозил вот-вот пробудиться супер-вулкан, а корпорация ТНК ВР продолжала бурить сверхглубокую скважину в Карибском бассейне, откуда вскоре должен был вылезти сам сатана и остановить теченье Гольфстрима.
Короче, жизнь продолжалась во всём своём многообразном великолепии!
Партнёрская система CityAds - эффективная монетизация вашего трафика
SEO блог – блог Вовки про продвижение сайтов и заработок в интернете
Комментарии
RSS лента комментариев этой записи